Н. ЗАЙЦЕВ

Кровяные жгутиконосцы рыб — малоизученная группа паразитических простейших. Вместе с тем, в медицине и ветеринарии исследования заболеваний, возбудителями которых являются кровепаразиты (трипаносомы, лейшмании и др.), проводятся достаточно интенсивно. Они выполнены на современном научно-методическом уровне и в конечном итоге направлены на профилактику этих опасных болезней человека и сельскохозяйственных животных.

Несравнимо меньше уделяется внимания кровепаразитам рыб. Только во второй половине прошлого века, в связи с выявлением криптобиоза в Северной Америке у радужной форели, дальне-восточных лососевых и камбаловых рыб, началось его целенаправленное изучение.

В России наиболее полными исследованиями паразитов крови рыб, в том числе и представителей ихтиофауны Каспийского моря, являются работы К. X. Хайбулаева (Хайбулаев, 1970; 1971; 1984; и др.). Вспышка криптобиоза у каспийского лосося на одном из лососевых рыбоводных заводов России (Головин, 1993; Golovin, Golovina, 1993) показала необходимость проведения и у нас в стране как фундаментальных, так и прикладных исследований кровяных жгутиконосцев рыб.

Учитывая, что каспийский лосось (Salmo trutta caspius Kessler) является эндемиком ихтиофауны Каспийского моря, и его численность в настоящее время поддерживается за счет искусственного разведения на рыбоводных заводах, возникновение вспышек любых заболеваний отражается на эффективности воспроизводства. В связи с этим возникла необходимость комплексного исследования криптобиоза — одного из опасных для данного вида рыб заболевания.

В 1992 году впервые в условиях аквакультуры нашей страны было зарегистрировано заболевание криптобиозом каспийской кумжи (каспийского лосося) — Salto trutta caspius Kessler (Головин, 1996). Однако видовая идентификация паразита проведена не была.

Для выяснения распространения криптобий в притоках р. Терек был проведен отлов и взяты пробы у 173 экз. рыб шести видов: ручьевой и радужной форели, дагестанского усача, терского подуста, пескаря, плотвы.

 Выявленные нами у каспийского лосося на АЛРЗ и у ручьевой форели из водоисточника завода жгутиконосцы по морфологии соответствуют виду С. salmositica. Изучение 8 основных морфологических признаков паразита впервые показало наличие у него возрастной и гостальной изменчивости.

Приуроченность изучаемой криптобий к каспийскому лососю и ручьевой форели и биологическая особенность, проявляющаяся в потере патогенности к радужной форели, отличают ее от американской популяции С. salmositica. Вероятно, имеет место географически изолированная аллопатрическая популяция С. salmositica, потерявшая свои патогенные свойства по отношению к радужной форели. Окончательное решение данного вопроса будет возможным только после проведения молекулярно-генетических исследований этого паразита.

Жгутиконосцы, вызывающие заболевание каспийского лосося на Ардонском лососевом рыбоводном заводе и ручьевой форели в притоках р. Терек, по морфологии идентичны описанной у североамериканских рыб Cryptobia salmositica, что позволяет на данном этапе идентифицировать их как один вид.

Возрастные различия между молодыми и зрелыми жгутиконосцами проявляются по двум морфометрическим признакам — длине тела и расстоянию от кинетопласта до заднего конца тела. Молодые формы более мелкие, с серповидной формой тела и без выраженной зернистости в цитоплазме. Зрелые паразиты — более крупных размеров, с ярко выраженной зернистостью в цитоплазме. Обнаружены экземпляры, занимающие промежуточное положение.

Гостальная изменчивость С. salmositica проявляется в том, что у ручьевой форели паразиты всегда достоверно крупнее, чем у каспийского лосося. Молодые формы криптобий у разных хозяев отличались по последующим признакам: длине и ширине тела, длине и ширине кинетопласта, расстоянием от кинетопласта до переднего и заднего концов тела; а зрелые жгутиконосцы — по длине тела, длине и ширине кинетопласта, расстояниям от кинетопласта до переднего и заднего концов тела.

 Изучаемая С. salmositica обладает специфичностью по отношению к лососевым рыбам рода Salmo, то есть каспийскому лососю — кумже (Salmo trutta caspius) и ручьевой форели (Salmo trutta morphafario) и не заражает радужную форель (Oncorhynchus mykiss).

Криптобиоз в условиях AJIP3 носил характер эпизоотии, поражая в основном рыб одно-двухлетнего возраста, а также завезенных из р. Терек производителей при содержании их в русловом садке завода. Заболевание у молоди протекало в тяжелой форме и сопровождалось ее гибелью. Выращиваемое на заводе ремонтно-маточное стадо лосося не болело, но зараженные экземпляры являлись паразитоносителями.

Наиболее восприимчивыми к заболеванию оказались годовики каспийского лосося массой 10—30 г. Болезнь возникает перед или непосредственно в период смолтификации — сложной морфо-физиологической перестройки рыб, когда снижается общая резистентность организма в

связи с подготовкой к морскому образу жизни. Возбудитель вместе с мигрирующими к морю особями получает возможность более широкого территориального распространения.

Основной путь передачи С. salmositica от зараженных рыб к незараженным проходит через воду. Пиявка P. geometra не участвует в распространении этого кровепаразита. Факторами, способствующими распространению возбудителя болезни в условиях АЛРЗ, являются вода, подающаяся из водоисточника, высокие плотности посадки молоди, замкнутое пространство рыбоводных емкостей и перевозки зараженных рыб, как производителей, так и посадочного материала.

Выпуск зараженной молоди лосося в реки для ската способствует расселению возбудителя, так как криптобии вместе с мигрирующими рыбами получают возможность более широкого террито-риального распространения.

Экстенсивность инвазии (ЭИ) молоди по отдельным группам достигала 90%, а ежедневный отход (летальность) — 2%.

Среди рыб ремонтно-маточной группы каспийского лосося (трех-шести лет), которая формируется из выращиваемых на рыбоводном заводе покатников, встречали лишь единичные зараженные экземпляры с низкой интенсивностью инвазии (2,3 экз./1000 эр.) без каких-либо признаков заболевания.

Эпизоотическая ситуация по криптобиозу среди производителей, выловленных в р. Терек в осенне-зимний период (ноябрь-январь), более напряженная. Заболевание у этих рыб иногда проявлялось уже через 2—3 недели содержания в русловом садке завода. При этом интенсивность заражения отдельных особей была очень высокой и составляла от 3 до 50 экз./ЮОО эр. или 10— 18 тыс./мкл крови.

Другой важной эпизоотологической особенностью криптобиоза лососевых на АЛРЗ являлся тот факт, что содержащаяся на заводе в аналогичных условиях радужная форель (О. mykiss) всех возрастных групп всегда оставалась свободной от криптобии.

Заболевание у рыб протекало с характерными клиническими и патологоанатомическими признаками: анорексией, вздутием брюшка, пучеглазием, анемией жабр, скоплением экссудата в брюшной полости. Внутренние органы (почка, печень и сердце) бледно-розового цвета, а селезенка резко увеличена в размерах. Симптомы появлялись перед или непосредственно в период смолтификации — сложной морфофизиологической перестройки организма рыб, связанной с переходом к морскому образу жизни. Известно, что этот процесс снижает естественную резистентность организма рыб, а возбудитель вместе с мигрирующими особями получает возможность более широкого территориального распространения.

Течение криптобиоза у молоди имело определенную закономерность (рис.). Первоначально обнаруживали отдельных высоко зараженных рыб, а затем болезнь охватывала всю одновозрастную генерацию выращиваемой молоди лосося.

С целью разработки эффективных методов борьбы с криптобиозом нами проведена экспериментальная оценка действия некоторых лекарственных препаратов. Было поставлено три серии опытов на годовиках каспийской кумжи. В каждом эксперименте контрольная группа рыб химиопрепараты не получила. Лекарственные средства задавали с кормом или вводили внутрибрюшинно (в/б) методом инъекций в зависимости от серии опыта. Продолжительность экспериментов первой серии составила 56 дней, второй и третьей — 60 дней.

Для борьбы с криптобиозом наиболее эффективным является однократное внутрибрюшинное введение азидина в дозе Змг/кг рыбы и сульфалена в дозе 100мг/кг рыбы, а с кормом — сульфалена и фумагиллина. Экспериментальное применение метиленового синего и биофузола показало отсутствие терапевтического эффекта. Наиболее перспективным для масштабной терапии является при-менение в составе лечебного корма сульфалена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На территории Республики Северная Осетия-Алания впервые обнаружен природный очаг криптобиоза в низинно-пойменном участке р. Терек, в районе рек Ардон и Урсдон и пойме оз. Бекан. Из шести видов туводнои ихтиофауны кровепаразиты выявлены только у ручьевой форели.

Наличие природного очага криптобиоза в водоисточнике АЛРЗ создает постоянную угрозу вспышки заболевания среди заводской популяции лосося. Перевод завода на водоснабжение артезианской водой позволил устранить заболевание.